Джуд усмехнулся:
- Расслабься. Кого бы не принесло так рано, это врятли ученица спешащая на урок и врятли гость, желающий поболтать о погоде, - он подобрал рубашку и надел, ее попутно застегивая пуговицы.
Взятый в последнее время ритм жизни начал уже несколько утомлять. Однообразием. Нужно найти какое-то свежеее решение. Жаль Лесс уехала, он бы уж точно повеселила бы его.
- Собстсвенно мне все равно уже пора уходить. Не сердись. Во-первых я хочу что-нибудь более весомое чем фрукты, во-вторых у меня в комнате сидит новенькая ученица... если вообще сидит, - мужчина приобнял Оливию за талию и легонько поцеловал в губы, застегивая при этом запонки. Заправив рубашку в брюки он подхватил пиджак и направился к двери. Затем повернулся и сказал:
- Я еще вернусь. За тобой танец, я ничего не забыл. А вообще собирайся и приходи в столовую, потому как мне будет скучно одному там.
Джуд каснулся ключа.

А дверь таки открыли, причем открывал мужчина. Вероятно, мисс Оливия слишком устала от прошедшей ночи, что сама не могла подойти и открыть двери гостю, тем более - этому, пусть и незваному, гостю. Не дожидаясь, пока дверь перед ним любезно распахнут, Ноками довольно таки сильно и бесцеремонно - хватит с него церемоний - стоять и стучать тут целое утро - толкнул дверь, открывая ее. Когда последняя натолкнулась на препятствие (вероятно в образе чьего-то лба), Рантару не сдержал легкой улыбки - черт возьми, он ведь не виноват, что двери открываются вовнутрь, и возле них кто-то столь опрометчиво расположился? Впрочем он предпочел опустить тот факт, что этот кто-то по сути расположился там, дабы открыть ему дверь.
Ноками вошел в комнату и бросил уничтожающий взгляд на мисс Оливию, беспечно сидящую на кровати и уплетающую виноград, после же - перевел взгляд на невольно задетого дверью человека...Митчел? Впрочем, о вкусах не спорят.
- Утра. - это приветствие было адресовано обоим, находившимся в комнате. Рантару направился к креслу и сел в него, не дожидаясь приглашения на то, которое (и в этом он не сомневался) и не прозвучало бы.

Проницательность Митчела не могла не порадовать Ноками - по крайней мере не хотелось еще и выпроваживать данного субъекта из комнаты. Взгляд в его сторону - или просто вослед ему:
- Приятного дня, Митчел - исключительно дань вежливости и уважения, насколько вышеназванные присутствовали в отношении к данному субъекту. В конце концов, абсолютный нейтралитет в их отношениях Ноками более чем устраивал. Теперь была очередь мисс Оливии, на которую и был переведен оценочно-насмешливый взгляд. Да, видно ночь была неспокойной...Рантару не понимал вообще, как женщина может позволить себе в таком измятом виде быть перед мужчиной и в целом любое проявление неаккуратности в женской внешности его задевало и вызывало соответствующее отношение к имевшей неосторожность проявить ее - ту самую неаккуратность, не смотря на обстоятельства. Коль кукла в грязи - и место ей - на помойке, а не в золотой клетке.
- Приведите себя в порядок, мисс Оливия, и продолжим наш разговор - ледяная учтивость, смешанная с насмешкой - в голосе с тоном оттенка приказа. - Я подожду. Не более восьми минут.

- Энна Лирэнте - усмехнулся Ноками, бросив взгляд на (черт возьми, снова!) неаккуратную девицу. Кукла, глупая заплаканная кукла, которая наивно верила в любовь. Ноками поднялся с кресла и подошел к девушке почти вплотную, не спуская с нее холодного бездушного взгляда. - Верни пожалуйста то, что тебе теперь не принадлежит - улыбка...Рантаро знал, что она получила сообщение. Знал, что увидела. Видел, как ей больно. Было. И есть. Ей специально оставили эту глупую игрушку - по его приказу - чтобы теперь он мог насладиться ее страданием, ее отчаяньем и беспомощностью, которые она так старательно пыталась скрыть за нелепой попыткой бросить вызов неизбежности. Ноками ожидал исполнения приказа...тем более что тот, на первый раз, прозвучал просто как просьба. И в интересах девочки было послушно вернуть ай-под. Немедленно, непрекословя.

- Умница. Ступай умойся. - Кивнул чуть, отступая на шаг и пропуская девушку в сторону ванной. Повертел в руках отданную безделушку и чуть уловимо усмехнулся. О да, он найдет ей такого наставника, что она будет молить о смерти. Но небеса и их последователи глухи к мольбам. Смех в глазах - это уже истерика, тщательно скрываемая, сжигающая изнутри. Появилось желание подсадить куклу на наркотики - какие нибудь легкие и безвредные - на травяной основе, вызывающие сильное привыкание и колосальную зависимость. Ноками вновь вернулся в кресло, и устроился в нем, ожидая, пока наконец мисс Оливия приведет себя в порядок, а Энна вернется из ванной. Да, Ноками помнил, что Энна была обаятельной куклой, не совершенной, но достойной любования. Потому сейчас хотел взглянуть на нее в том состоянии, в котором она должна была быть после того, как умоется. Интересно, как долго она будет сжигать себя изнутри, мучаться этой болью? Наверное - долго, она ведь верила, наивная...Глупая, наивная кукла. Красивая. Дорогая. Игрушка.

Критический взгляд, брошенный на куклу...Косметика - данная косметика - ей абсолютно не была к лицу. В Рантару проснулся садист...впрочем когда он засыпал? Улыбка, придавшая его лицу толику человечности, издевательский взгляд:
- Теперь пойди и просто умойся. Разве тебя не учили, что брать чужое без спроса нехорошо? Или сказали - "подправить макияж"? Я бы советовал тебе позабыть о самостоятельных решениях, Энна, иначе ты очень скоро умрешь не самой приятной смертью. Будь послушной и исполнительной - и тебе уготовано красивое будущее в золотой клетке, понимаешь меня?
Улыбка исчезла с его лица, словно отброшенная маска, не нужная актеру экстра-класса. Взгляд вновь стал холодным и жестоким, цинично-оценивающим и абсолютно безразличным. Девочка не понимала до конца - что то, что сейчас - это теперь жизнь. Это теперь навсегда - если она будет "плохой девочкой". Словом, снова таки, все зависело только от нее. Ноками не любил таких, как она - ничего не представляющих из себя дешевых кукол, которые пытаются быть строптивыми, когда им придают товарный вид.

- Во-первых не хами. - Ноками поднялся с кресла и преспокойно снял с пояса узкий короткий кнут. Шаг к девушке, удар, слишком быстрый, чтобы успеть отпрянуть в сторону от обжигающей боли, принесенной холодной бездушной, как и ее хозяин, плетью. Ноками отступил на шаг, с удовольствием глядя на оставшийся от удара алый след на левом предплечьи девушки. Рантаро знал, как это больно - этот удар. Она заплачет? Вскрикнет? высверкнет ненавистью в глазах? Отпрянет?
Критический и все столь же оценивающий взгляд на Энну:
- Касательно того, что ты умылась. Да, так лучше. Жаль, забыла расчесаться. Но это ничего - мисс Оливия научит тебя ухаживать за своим телом так, чтобы бать безупречной. С наставницей ты поговоришь после того, как с ней поговорю я, и не раньше. А до тех пор ты повинуешься мне и говоришь со мной, когда тебе позволят. Тебе ясно? Говоришь смиренно и покорно, тогда не будет больно, надеюсь, это ты уже поняла. Ты интересовалась тем, кто я? Что же, удовлетворю твое любопытство. Моё имя - Рантару, я - тот, кто дал тебе местечко в этой школе, и тот, от кого зависит - выйдешь ты отсюда или нет. А сейчас расчешись.
Ноками вновь чуть улыбнулся, завершив свой монолог очередным приказом. Интересно, когда же девочка взбесится и посмеет поднять на него руку? А Оливия была умницей. Что не вмешивалась...