Спршивать причины ее появления здсь было бесполезно. Оправдываться - тоже. Охранники накрепко приковали девушку к станку так, чтобы лицо было повернуто к окну. Черри с некоторым наслаждением вслышалась в удаляющиеся шаги, как вдруг резко, без предупреждения ее обжег хлесткий удар железной пряжки. Рэд выгнулась и закусила губу. На ягодице запылал красный след цвета алой розы в закатном луче. Боль была сильной, но пока ее возможно было терпеть.

Гилад бил умело, хлестко. Самым плохим было то, что удары были неравномерны, а значит под их ритм нельзя было подстроиться... Настаник не жалел Рэд - и бил по всему телу: от чувствительных пяток до хрупких покаститых плеч, еле прикрытых рыжими волосами. Следы новых ударов ложились поверх старых, покрывая тело девушки затейливой вязью-паутиной. Рэд закусила губу еще сильнее, но вскоре это перестало помогать, поэтому из-за плотно сжатых губ девушки то и дело доносились сдавленные стоны... "Как аЦЦки больно... А он умелый палач..." Думалось с трудом, сознание то и дело захлестывали волны боли...

Рэд было все труднее и труднее сдерживаться. Удары по косой, по прямой, под разным углом, сразным наклоном ремню, то кожей, то металлом ыли просто невыносимы... Из уголков глаз вытекли и утонули в длинной рыжей челке две бриллиантово-прозрачный соленые капли. "Терпеть... Главное - терпеть..." Все ее замыслы прервал косой, хлесткий удар пряжкой по уже не раз задетой ягодице. Рэд издала протяжный, долгий, громкий стон... А ведь в ее новой профессиии главное - терпение... Тело девушки дергалось из стороны в сторону, пытаясь скрыться от ударов, но они настигали ее везде, да и особо то не повиляешь, когда тебя растянули, словно хотят четвертовать...

От прикосновения Гилада к коже спины, горевшей, как от ожога, девушка выгнулась еще сильнее, пытаясь уйти от наказания... Наставник отошел. Голова была повернута так, чтобы Рэд не были видны действия Гилада, а наставник ходил так тихо!.. О новой боли предупредил резкий свист. Тело рефлеторно напряглось... Но оно не было готово к такой боли. Что-то невыносимо острое и холодное вонзилось в плоть и так же бесцеремонно вышло, прорывая себе путь сквозь кожу... По пунцовым следам потекли алые струйки... Эта боль действительно была невыносимой, и Рэд закричала. Как будто в ответ на ее крик, еще три острых крючка вошли в ее тело, и снова, и снова, порой попадая в уже проторенные ложбинки. Девушка затряслась от боли, срываясь в крике. В голове не осталось ни одной мысли, лишь черная с багряными отблесками пульсирующая в висках боль...

Гилад бил от души... Умело, хлестко, по-разному, но всегда так же больно и жестоко... И непонятно, что было больнее - когда холодные, безучастные крючья впиваются в кожу или когда по ранам, по рубцам бьет крепкое кожаное плетение... Рэд уже не кричала, голос был окончательно сорван. Она просто хрипела что-то невнятное, продолжая биться на станке, словно в агонии... Кровь мешалась с общей раскромсаной поверхностью спины, из одних ран переливалсь в другие, гулкими каплями стекала по ногам к полу...

Рэд безвольно упала из открывшихся кандалов на руки Гиладу. В сознании замелькала надежда на завершение, но она тут же растворилась, когда ее раскровавленная спина проехалась по шершавой поверхности станка в поисках удобного положения. На запястьях и лодыжках снова сомкнулись железные кольца, а голова с черное лентой поперек лица безвольно повисла. Отрезвил Рэд новый удар, очень болезненный, поперек живота... Гилад начал охаживать ее спереди, не заботясь куда попадет удар. Рэд снова закричала - откуда только силы взялись - когда один из кдаров пришелся на правую грудь, а следующий - на скрытый черной тканью лобок...

Прикосновения настаника просто взбесили затуманенное болью сознанию Рэд, но все, что она могла сделать - это неосмысленно мотнуть головой. Снова затишье. Тело уже рефлекторно приготовилось к новой боли, которая не заставила долго ждать. Новый, пронзительно-тонкий свист рассек воздух... На тело легла новая хлесткая полоса. Боль запульсировала с новой силой, обжигая мозг... Гилад бил не опасно, но умопомрачительно больно. Девушка с крика сорвалась на визг, а потом снова на дикий крик... Все новые и новые следы оставались на уже и без того раскромсаной коже девушки...

Рэд уже устала даже дергаться от ударов. Ответом на свист были лишь тихие, сдавленные, хриплые стоны. Новый свист... Тело уже не напрягалось, пытаясь сдержать боль, но произошедшее опять превзошло все ожидания девушки. Бешенная боль прожгла ее клитор, побежав по всем внутренним органам и тяжелым обухом отдавшись в мозге. Черри выгнулась, все ее мышцы напряглись. Из разодранного горла вырвался хриплый не то крик, не то вой загнанного в угол зверя... Ничего не осталось в голове, даже вопрос "За что?.." исчез из уставшего сознания... И только природная упертость не давала потерять сознание...

"Да когда ж это все кончится?!" Рэд хоть и была мазохисткой, но не до такой степени. Кнут с глухим ударом лег на столешницу, но на смену ему пришел ремень с железными пластинами, подчастую не очень хорошо обточенными. Металл ледяными гранями впивался в плоть и раздирал кожу как лишнюю, ненужную ткань. Почему-то самые болезненные острия и конец ремня - как известно, самая сильная часть - приходились всегда либо на самые глубокие раны, либо на особо чувствительные точки. Девушка в попытках разорвать железные оковы стерла запястья и лодыжки в кровь, но успеха не достигла. Ливчик с перерубленными бретельками упал на пол, за ним последовали черные трусики... Одетая лишь в собственную кровь, девушка продолжала кричать и биться в силках, как пойманная птица... А зря она кричала, ох зря...